Олег Шагапов СЛУЧАЙНЫЕ ПРОЦЕССЫ

с 12 – 23 апреля 2016 года

Фотография
в Малом зале
Куратор – Андрей Кудряшов

Фото-проект иллюстрирует процесс работы памяти, показывая, как наше сознание хранит образы прошлого.

Наша память, не секрет, устроена прихотливо и ненадежно. Воспоминания со временем блекнут, теряют цвета, накладываются друг на друга, исчезают, уже никогда не напоминая о себе, или неожиданно оживают – то без видимой причины, то при виде знакомого жеста, лица, предмета. Многоточие. Память избирательна. Память изобретательна. Она сама порой сочиняет, подбрасывая в ту область, где хранятся воспоминания то, чего никогда не было. Речь, конечно, о событиях, давность которых измеряется годами и десятилетиями.

Все это не ново для психологии, но проект Олега Шагапова неожиданно открывает нечто новое в фотографии, которая, как известно, может с беспощадной точностью показывать вещи невидимые. «Случайные процессы» — случайным вроде бы образом – получились о том, как работает память, и как выглядят наши воспоминания на самом деле, до того, как сознание отформатирует их под привычную, «достоверную» картинку.

 

 

 

 

 

 

 

 

Фотография – излюбленный объект философских и антропологических медитаций. Неслучайно пристальное внимание этому медиа регулярно уделяли самые влиятельные мыслители XX века. Неслучайно и то, что ажиотаж вокруг фотографии пошел на убыль в веке XXI, когда цифра вытеснила пленку. Старая, «химическая» фотография (некоторые теоретики полагают, что к цифровому изображению термин «фотография» в строгом смысле и вовсе неприменим) давала широкое поле для интерпретации как отдельных изображений, так и способов бытования в культуре самого явления фотографии. Сложность процесса, множество этапов, которые с фатальной необходимостью протекают между заветным спуском затвора и прочтением изображения, возможность влиять на конечный результат и невозможность его предвидеть – все эти факторы давали повод видеть в фотографии богатый источник метафор, пригодных для того, чтобы строить на них культурологические теории.

Но и теперь, когда вроде бы все о фотографии сказано, ее свойство проявлять новые смыслы самой себя – нет, нет, да и напомнит о себе. Как будто, призванная с документальной точностью фиксировать действительность, она сопротивляется этому назначению, и находит все более изощренные способы расширить собственные границы как медиа, в том числе, пополняя ряды типов означаемых и денотатов, не меняя, при этом, собственной природы.

Действительно, случайные процессы. Вроде бы ничего особенного – оказался неаккуратен. Дважды вставил одну и ту же пленку в фотоаппарат. И дважды отснял ее. На первый взгляд – дело житейское. Обычно такой материал называют браком и выбрасывают в корзину. Но только не фотографы, взращенные в среде, где для этого «брака» есть овеянное традицией, эстетически привлекательное название – «двойная экспозиция», где художники программно работали с архивной, а то и просто, – найденной фотографией.

Интересно, что эти пленки многолетней давности автор решил вытащить на свет сейчас, когда вопрос об изображенном на них и о памяти стал по-настоящему актуальным. Черно-белая фотография окончательно превратилась в раритет. Раритетом стало и само медиа – пленка. Раритетом становятся персонажи, пойманные потерявшим бдительность фотографом. И их память уже достаточно потрудилась, превращая воспоминания в образы. Истории, события, лица – сливаются, перемешиваются, накладываются друг на друга.

 

 

 

 

 

 

Точно так, как на этих фотографиях.

Теряется разница между текстом и подтекстом. Совершенно случайно Андрея Чежина оказывается невозможным опознать по лицу, но легко – по фотографии в его руках. Тем, кто не знаком с творчеством классика – показывают язык.

Как в воспоминании или во сне, здесь неразличимы фон и предмет изображения. Общий план может оказаться объектом для разглядывания, крупный – подложкой, помогающей разглядеть его детали. Живое и неживое слиты, нереальное – реально. Игорю Хадикову, например двойная экспозиция добавляет фактуры, и он превращается в арт-объект, в скульптуру, которую облепляют «туристы». В монумент. То есть, собственно в предмет, который он изображал во время съемки.

А вот стекло, покрытое слоем пыли, с рисунками и надписями – в фотографическом контексте легко определяем – сыграло роль еще более раритетной, нежели пленка вещи – стеклянного негатива. Оттого так легко определим Хвостов. А тут еще эта надпись-подсказка для тех, кто не узнает его юным – “Art, sex”.

Рифмы и совпадения множатся. Есть явные, есть едва различимые. Текст пишется еще до того, как автор отобрал фотографии для экспозиции, а, как предупредил его в FB специалист по многократному использованию одной пленки, тот же Чежин, «тщательней надо отбирать», и кто знает, что зритель увидит в итоге. Тут можно учесть то, что еще не все изображения раскрыли свой потенциал. Жизнь-то продолжается, а мы продолжаем забывать. И придумывать воспоминания.

Это очень субъективный проект. В плане восприятия тоже. Можно разглядывать фотографии как узоры, разгадывать ребусы, угадывать персонажей, или время и место действия. Что будет вычитано из этих фотографий, что вычтено, а что добавлено – во власти зрительского взгляда. Но главное – напечатанные сегодня, они представляют то, как события прошлого могут выглядеть, выглядят в памяти свидетелей сейчас.

Сюзен Зонтаг говорит о том, что фотография показывает работу смерти. Фотографии Шагапова – о том, как работает память. А это куда как познавательней. И тот случай, когда с математической точностью можно показать – это менее «концептуально» и, простите, – душевно. Ведь смерть, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, у всех одна. Память – индивидуальна. И если для реализации простейшей фото-метафоры смерти (а это – черный прямоугольник) необходима стремящаяся к бесконечности экспозиция, то для воплощения метафоры памяти – достаточно, как показывает Шагапов – двойной.

Важно то, что весь проект складывается из событийных образов. Здесь нет ни одного постановочного портрета вне естественных декораций, или оторванного от конкретного времени пейзажа. Обычно фотография, смотри на нее Бергсону, – свидетельство изъяна в мышлении, отражение недоразвитости сознания, ведь тканью самой реальности является длительность. Восприятие реальности в дискретной, «фотографической», форме – главное заблуждение интеллекта. Шагапову удается преодолеть этот «недостаток» фотографии в рамках самой фотографии. Реализовать на плоскости временную протяженность.

Здесь важны еще и сдвиги изображений. Наложенные дуг на друга две фото-сессии не могли попасть «кадр в кадр». Так что при печати допускают смещение в одну или другую сторону. Поэтому проект «Случайные процессы состоит из двух дополняющих друг друга экспозиций. Одноименная выставка откроется в галерее «Борей». В фотопространстве «Маяк» несколько дней спустя – можно будет увидеть небольшую экспозицию «Вспомнить все». Это зрелище для подготовленной публики, которая знает, что такое контрольные отпечатки. Там, собственно, они и будут представлены. Во всей своей полноте и недискретной длительности.

 

Метки: борей, фотография, шагапов